Он снисходительно усмехнулся.

— Это все крохи по сравнению с затратами, Мангуст. Мало того, абонентская плата — это личная инициатива Дерека Остина, нынешнего директора компании. Сами же инвесторы, насколько я знаю, настаивали на фри-ту-плей модели. Но он убедил их, что сможет под завязку забить сервер игроками даже на платной основе. В целом он был прав.

— То есть инвесторам, выходит, вообще неважно, зарабатывает Артар или нет? Им главное, чтобы было много игроков?

— Вот именно. Поэтому я и говорю, что это какая-то хрень. Причем сейчас эти таинственные спонсоры создания Артара вообще куда-то пропали. Вся власть над проектом сосредоточилась в руках Остина. Впрочем, мне это только на руку, иначе у меня бы не получалось потихоньку подбираться к активам компании…

— Но я все-таки не понимаю, почему вы говорите, что проект убыточен… Сейчас в него ломанулась новая волна игроков. И абонентскую плату немного подняли. Доходы, наверное, выросли раза в два…

— Дело не в том, что Артар мало зарабатывает, Мангуст. Дело в том, что там какие-то дичайшие, космические расходы. Мне есть с чем сравнить — у меня на руках весь расклад по тем же «Диким землям».

— Какие расходы-то? Они ведь ничего не добавляют в игру почти с самого старта. Они даже не перезагружают сервер уже месяца три-четыре точно.

— По данным моих экспертов, все дело в разнице при создании аватаров игроков. В Артаре на обработку данных по игрокам тратится в тысячи, в десятки тысяч раз больше вычислительных мощностей, чем в тех же «Диких землях».

— Почему?

— Тут сложно объяснить… Особенно когда сам ни хрена не понимаешь, — рассмеялся Маверик. — Ну, смотри. Аватар игрока — это ведь тоже некий эйдетический образ или профиль. Или модель. Или имитация. Называй уж, как больше нравится. В общем, этот профиль определяет всю механику взаимодействия игрока с виртуальным миром. Информацию от органов чувств, взаимодействие с интерфейсом, с надстройкой, которая отвечает за прокачку аватара, и так далее, и так далее. Это понятно?

— Ну… в общих чертах.

— Так вот, логично же, чтобы при создании аватаров этот самый профиль был бы одинаковым у всех игроков, не правда ли? Ну, некий общий стандартный шаблон, который обеспечивал бы единообразие при всех вычислениях. По крайней мере, в «Диких землях» именно так.

— А в Артаре?

— А в Артаре у каждого игрока этот шаблон — индивидуальный, черт побери! Различия совсем небольшие, и на 99 процентов все эти шаблоны совпадают. Но! Для каждого нового игрока генерируется новая конфигурация. Зачем это делается — у моих экспертов ответа нет. С точки зрения технологии это полнейшая бредятина. Даже не знаю, с чем сравнить… Ну, представь себе завод по производству автомобилей. Представил?

— Ну, допустим.

— А теперь представь, что каждая — каждая, Мангуст! — машина, выходящая с этого завода, немного, но отличается от всех других. На четверть дюйма длиннее двери, на дюйм сдвинуто расположение какого-нибудь болта в двигателе, и что-нибудь еще в таком духе. Вроде бы мелочи. Но ты представь, какие дополнительные расходы будут у такого завода. Ведь там ради каждого экземпляра надо будет перенастраивать все конвейеры!

— И что, разработчики Артара сами не понимают, что это дичь?

— Даже в самой команде мало кто в курсе происходящего. Но те, кто в курсе — все прекрасно понимают. Мало того, мне кажется, ради этого весь этот проект и затевался. Представь себе — в Артаре тысячи и тысячи уникальных игровых профилей, незначительно отличающихся друг от друга. Всего парой параметров. На что это похоже?

От его тона и вообще от всей этой новой информации у меня снова мурашки по коже забегали. Такое ощущение, что мы с ним на пороге разгадки какого-то глобального заговора. Ну, либо этот чертов сукин сын так умело мной манипулирует.

— Не знаю… На какой-то большой тест? Поиск оптимальной конфигурации?

— Может быть… Хотя, по мне, это больше смахивает на некий… перебор вариантов. На подбор пароля.

— Пароля к чему?

— Не знаю, — вздохнул он. — Но это я тоже выясню. Обязательно выясню. Но мне нужна помощь. И в реале, и в Артаре. Особенно в Артаре. И особенно меня интересует любая информация о Бездне.

— Почему?

— У NGG много тайн. У меня уже есть свои люди в команде вирт-дизайнеров, но даже они не могут получить доступ к информации по многим аспектам проекта. И один из самых засекреченных разделов — это именно Бездна. А это, между прочим, огромная локация. По сути — целый мир размером с весь Артар. И при этом мы ни хрена о нем не знаем. Теперь ты понимаешь, почему я так рьяно тебя расспрашиваю о твоей вылазке?

Я откинулся назад в кресле, растер ладонями горящее лицо. Да уж… В голове не укладывается. Я, конечно, и до этого знал, что Маверик — сам себе на уме и ведет какую-то собственную игру. Но даже и вообразить не мог, что все настолько серьезно. Стоит ли мне вообще соваться во все это?

Снова вспомнил о Молчуне, о Псах. О своих планах по покорению пяти стихий… По сравнению с тем, что я только что узнал, все это снова показалось какой-то нелепой мышиной возней.

— Ну так что, Мангуст? — настойчиво окликнул меня Маверик. — Думаю, нет нужды говорить о том, что все это должно остаться между нами?

— Мне все равно никто не поверит, — усмехнулся я.

— И то верно, — охотно рассмеялся он. — Ты тоже можешь не верить. Мне, собственно, плевать. Но уговор есть уговор. Я рассказал тебе, почему меня так интересует Анаана и все, что связано с Бездной. Теперь твоя очередь.

— Боюсь, обмен будет не совсем равноценным…

— Это уж мне решать! К тому же я надеюсь, что это не последний наш разговор. Мое предложение все еще в силе, мой друг. Мне нужен надежный соратник в Артаре. Давай действовать вместе. И я щедро отплачу за помощь.

— Поговорим об этом позже.

— Хорошо. Но рассказ о твоей вылазке в Бездну я хочу услышать прямо сейчас. Со всеми подробностями.

— Уф… Ладно, ты прав. Уговор есть уговор. Дай только кофе налью. Рассказ будет долгий.

Я зарядил огромную порцию кофе и, пока кофе-машина урчала, набирая чашку, собрался с мыслями.

— Ну, что ж… Начнем с того, что я вообще не собирался прыгать в этот дурацкий разлом. Но я увидел рядом с ним одного знакомого ксилая…

Глава 16. Серый туман

Когда я вошел в игру, в Артаре была еще ночь. Но это было мне даже на руку — игроки предпочитают пережидать ночные часы в безопасности, за стенами Оплотов или хотя бы в постоялых дворах. Мне удалось беспрепятственно пробраться к башне Тенептиц неподалеку от Эривина и улететь на север, не нарвавшись ни на один из гильдейских патрулей.

Отмеченная на карте Джанжи область, где я надеялся отыскать Анаану, располагалась вдалеке от башен, так что после путешествия на Тенептице мне предстояло еще проскакать добрые полсотни километров по степям.

Светало. Было довольно пасмурно, небо заволакивали массивные серые тучи. Ветер колыхал высокую степную траву так, что она казалась неспокойным травяным морем. Но дождя вроде бы не намечалось. При таком ветре тучи должно было просто снести к морю.

Прежде чем отправиться в путь, конечно, присел на дорожку. Тут старый русский обычай как нельзя лучше сочетался с ксилайскими практиками медитации. Но в этот раз ощущения, нахлынувшие во время медитации, казалось, стали вдвое сильнее. Я смотрел на окружающий меня пейзаж совсем другими глазами, напряженно прислушиваясь к себе.

Из головы не шли слова Маверика. Что, если уйти сюда, в этот мир, насовсем? Поначалу эта идея мне показалась абсурдной. Я, конечно, люблю Артар, но не до такой же степени… Или до такой?

Я смотрел на раскинувшуюся передо мной равнину, ловил запахи трав и влажной от росы почвы, чувствовал щекочущие прикосновения ветра на своей коже. И пытался уловить во всем этом хоть каплю фальши, неестественности, доказывающей, что этот мир виртуален.

Сорвал травину, задумчиво размял ее между пальцами, запачкавшись зеленоватым соком. Поймал взглядом пчелу, деловито кружащуюся над мелкими синими соцветиями. Парящую высоко в небе птицу. Все это было настолько живым, естественным, наполненным мельчайшими деталями, что не верилось, будто это просто декорации. А в свете того, что рассказал мне Маверик, и обитатели этого мира теперь воспринимались совсем по-другому. Если, к примеру, вернуть память той же Анаане, то как она будет воспринимать этот мир? Как тюрьму? Как ловушку? Как иллюзию?